Тверская деревня

Глава 2.

Прихожане

О крестьянах - прихожанах села Никольского и окрестных деревень даёт представление земская статистика с 1859 года.

В приходе церкви находилось 4 часовни и два молитвенных дома, о которых упомянуто выше. Прихожанами были жители села и деревень: Шеломец, Ильино, Филиха, Константиново, Тучево, Погорелец, Сырково, Язвица, Григорово, Ловцово, всего на 1895 год 1091 мужчин и 1139 женщин, итого 2230 крестьянских душ. Кроме них в приходе было 318 душ военного сословия. По национальности это были карелы и русские, до 1861 года крепостные крестьяне генерала Н. В. Зиновьева. Они отрабатывали на него барщину и платили оброк. В селе Никольское, по губернской статистике, в 1859 году проживало 233 человека в 39 крестьянских дворах. По деревням см. статистику в книге «В тверском углу» 2000 год.

За исполнением повинности перед барином следил бурмистр по фамилии Михайлов. Судя по выступлению никольских крестьян против него в 1860 году, а именно, за его перевыборы и назначение другого, Михайлов обращался с ними жестоко. Крестьяне направили в Петербург к Зиновьеву ходоков с этой своей просьбой, но защиты у него не нашли.

За защитой, напротив, обратился к властям сам помещик с просьбой принятия мер к прекращению возникших в его имении беспорядков. На устранение акции неповиновения крестьян бурмистру, из Бежецка был выслан отряд драгун. Крестьяне выступали дружно, в требованиях убрать Михайлова были настойчивы, имена зачинщиков процесса не выдавали, с площади перед церковью не расходились, требуя перевыборов Михайлова. Уговоров разойтись, тогдашнего священника не слушались.

Драгунами были разогнаны по деревням, там высечены, но стойко стояли на своём – переизбрать бурмистра Михайлова. С трудом среди них были найдены два – три человека, которые подписали отказную бумагу.

Крестьяне подали жалобу в тверской суд. М.Е. Салтыков - Щедрин, тогдашний губернатор, лично занимался делом никольских крестьян и в результате разбирательства дела выступил в их защиту. Михайлов был смещён и заменён другим бурмистром (ГАТО, ф.56(оп.1, д.1133)).

Из этого события можно заключить, что прихожане церкви Богоявления, отнюдь не были забитыми, а являли чувства достоинства, справедливости, солидарности, что проявлялось среди никольских крестьян и в более поздние времена, что будет показано далее.

Будучи умелыми земледельцами, очень трудолюбивыми и старательными в личном хозяйстве, крайне опрятными в быту, карелы пронесли эти свойства через все перипетии русской истории, что тоже будет подчёркнуто далее на примерах поколений, воспитанных в Богоявленской церкви.

Но, вернёмся снова к никольским земледельцам, доказывая классичность крестьянского уклада жизни прихожан Богоявленской церкви. Приведём данные губернской статистики в 1887 году в послереформенном селе Никольское.

По сравнению с 1859 годом количество крестьянских дворов увеличилось с 39 до 54, население (русское и карельское) возросло с 233 до 290.

В это время на каждую крестьянскую душу приходилось 5,4 десятин земли, а на одно хозяйство – 13,4 десятины. Состав семьи в среднем включал в себя от 5 до 6 человек. Крестьяне владели пашней, сенокосами, лесом, а также неудобной землёй в количестве 556 десятин. Ограничивались своими наделами, не арендуя дополнительной земли.

Держали в хозяйстве лошадей ( по селу 63 и 11 жеребят), коров и быков (90), нетелей и бычков (62), овец (79), свиней (21). Большинство хозяйств имело 1 или 2 лошади. Однако, 15 хозяйств не имело ни одной лошади.

 Сеяли рожь, овёс, ячмень, выращивали  картофель, снимали урожай от 2,5 до 4 четвертей.

Кроме непосредственно крестьянской работы, занимались местными и отхожими промыслами: плотничали, столярничали, занимались сапожным ремеслом. Были среди них и коновалы, кузнецы, землекопы. Женщины много ткали, пряли, вязали, вышивали. Уходили и в города, няньки, работницы. Мужчины занимались торговлей. Так местными промыслами занимались 16 мужчин и 13 женщин, на отхожих промыслах было 9 мужчин, смешанными промыслами занимались 3 семьи.

На 1887 год в Никольском было 2 промышленных заведения, 1 трактир и 2 мелочных лавки, позднее появились 2 красильни, постоялый двор, а также земская ( она же церковно-приходская) школа.

Жили в тяжких трудах, нищенствующих было 11 человек, однако в 1891 году нищих в селе уже не было. Среди мужчин было всего 26, а женщин – 2 грамотных. Управлялись хозяйством своей семьёй. Немногие в 1887 году, только 6 семей могли нанимать работников. Однако, при всём тяжёлом крестьянском труде и уплате повинностей, церковь посещали исправно, содержали её в прекрасном состоянии, отмечают и по сей день, какой она была красивой, богатой изнутри и извне. Трудно ныне представить, что с внешней стороны она имела в проёмах окон иконные изображения библейских сюжетов. И в этом была доля средств из крестьянских кошельков, судя по доходу церкви, от треб около 550 рублей годовых.

В праздники, а тогда они были церковными, не работали. После службы ходили крестным ходом по деревням ( по особо значимым, как Пасха, Рождество). На праздниках 3 раза в году в Никольском на площади перед церковью и возле сырковской часовни проходили богатые ярмарки.

В обычае было ездить по гостям в деревни на лошадях, в санях, подводах, возках. Поездки с песнями и танцами, отдельно для взрослых и молодёжи были в обычае, для чего снималась специально (поочерёдно) изба. В этих избах пели, плясали и играли в разные игры.

По будням устраивали посиделки с рукодельем и тоже с песнями. В обычае были «беседы» соседей.

В зимнюю пору праздно в беседах не сидели: при этом сучили нитки на прялках, вязали на спицах, плели кружева на коклюшках, вышивали на пяльцах.

На ткацких станках ткали холсты, грубые изо льна дорожки, вручную вязали коврики. Кружево шло на занавески, подзоры к постелям, к полотенцам-рушникам.

Гармонь, балалайка были неизменными спутниками крестьянского досуга. К праздникам варили своё пиво, пекли пироги с картошкой, кашей, грибами, ватрушки с творогом, брусникой, черникой, морошкой.

Погорельцам помогали всей деревней построить дом, одеть, обуть, покормить. В посевную помогали вспахать, посеять посадить картофель. По праздникам, у кого не было коровы, носили молоко. Больных, старых, немощных навещали регулярно, помогали дровами, едой, «беседами», носили им воду, топили баню, мыли в бане, разумеется, всё бесплатно. Этому учила церковь и жизнь в крестьянской общине.

Общие дела обсуждали на сходках.

Обо всём этом стало известно от глубоких стариков около 90 и более лет. Они родились ещё в царской России начала 20 века (1902, 1905, 1910, 1920 годы). Дожили они даже до 80-х перестроечных годов.

В беседах они говорили: «Мы жили как деды ниши». Почитание родителей, охранение семейных уз, заботливое отношение к потомству, как веру в Бога, почитание церкви и её установлений были характерными их чертами. Имена этих стариков: Александра Ефремова, Елизавета Егорова, Александра Малинина, Екатерина Малинина, Елизавета Миловидова, Анна Макарова. Благодаря рассказам этих людей, возможным стало написать книги: «В тверском углу», «Тверская Атлантида» и другие.

Общее впечатление об этих людях: спокойные, полные смиренного достоинства, немногословные, продумавшие каждое слово, сдержанные, даже, как бы немного холодные, как люди севера.

В быту не суетные, с размеренными привычными движениями, очень опрятные, не избалованные пищей, привыкшие к скудости, очень экономные, рачительные. Заметно нежные с домашними животными, жалостливые к ним.

По внешнему виду:  несколько суровые, неулыбчивые, в целом аскетического вида, крайне скромные в одежде, преимущественно тёмных тонов. Ходили они и в доме неизменно в платках и в тепло, и в холод. Ни разу не пришлось видеть их простоволосыми.

Особая черта – обострённое чувство справедливости, хорошая память, мудрость в суждениях, индивидуальность оценок с присловьем «может я не права», «да простит меня Господь».

Безусловно, все верующие, но о вере своей не распространяющиеся, любящие церковные службы, и как бы ни тяжело было стоять на больных ногах и согнутой спиной -  никогда не присаживающиеся во время службы.

В целом все они имели абсолютно не ложное благочестие в словах, поступках, поведении, что не исключало погрешностей в обращении друг с другом.  Не святые, но исповедующие идеал святости. Помнящие многие молитвы наизусть, знающие основные требования к поведению христианина при всех своих немощах и недостатках.

Это были люди порядка в мыслях, поведении, в отношениях в семье, в личном хозяйстве, в общественном труде, во внешнем облике и, даже, в мелочах быта.

При этом при всём – с выраженным характером, манерой поведения, самобытные.

Именно эти люди в 80-е годы организовали вновь после закрытия храма почти на 70 лет церковную общину, так называемую «двадцатку».

От них поступила в сельскую библиотеку уникальная книга «Вразумитель» - поучения для сельских прихожан. В ней: как воспитывать детей в православной вере, как вести семейную жизнь, хозяйство, как относиться к военной службе, как любить Отечество и многое другое.

В старых домах были найдены зачитанные, замасленные, испачканные по углам сажей из русских печек: Псалтырь, Жития святых, Евангелие, поминальные книжечки с десятками имён дедов, бабушек, прадедов, прапрадедов.

Этих людей крестил, венчал, благословлял, исповедовал, причащал священник Богоявленской церкви отец Николай Рождественский.

Названные люди нарисовали устно его портрет: плотный, коренастый, с рыжей бородой, строгий, физически очень сильный батюшка… Они же рассказали о его жизни в селе Никольское рядом с Богоявленской церковью, по соседству со вторым священником отцом Павлом Верзиным. Рассказы о прихожанах отца Николая составили главу книги «Тверская Атлантида» - «Атланты - люди святой Руси».

Кроме рассказов старожилов в приходе имеется следственное дело отца Николая Рождественского, которое даёт о нём представление, как о человеке сильной воли, твёрдого характера, отца семейства и пастыря прихожан Никольской округи.