Тверская деревня

Не отношу я себя к знатокам жизни деревенской, но деревню люблю и жителей её люблю и, кажется, готов всегда понять неприхотливый, но  вовсе непростой уклад деревенского жития-бытия, а потому и вырываюсь всегда с радостью и торопливостью из шумного и бестолково-суетливого города в обитель лесов и полей, в пристанище мыслей неторопливых и пользительных – в русскую деревню, где есть ОТРАДА…

От классической деревни отцов и дедов, почитай, сегодня ничего и не осталось. Грустно говорить о «пореформенной» деревне нашего времени, когда случилась-сталась главная деревенская беда, да не просто беда, но горе, а можно сказать и трагедия. Шутка ли сказать, НО ДЕРЕВНЮ ПОПЫТАЛИСЬ ЛИШИТЬ КРЕСТЬЯНСТВА, то бишь крестьянина, что любил землю, был к ней привязан, сеял, пахал, собирал урожай,  кормил себя и всю нашу огромную страну. Да, это другая и горькая тема, но уже никогда не забуду я, как начиная с 90-х годов на моих глазах происходила эта страшная и дикая по своей нелепости и жестокости «АКЦИЯ» прямых врагов России по ликвидации крестьянства путём  планового и методического РАЗРУШЕНИЯ  уже сложившихся экономических крестьянских структур…  И что же? Результаты общеизвестны. Не буду здесь повторяться, но главный «результат» — КРЕСТЬЯНСТВО ЛИШИЛИ ЕГО ВЕКОВОЙ ОСНОВЫ – КОЛЛЕКТИВНЫЙ ТРУД, ОБЩИННО-ЗЕМЕЛЬНЫЙ КОДЕКС, ТРАДИЦИОННЫЙ УКЛАД ХОЗЯЙСТВОВАНИЯ, ВЗАИМОПОМОЩЬ, ОБЩНОСТЬ ХОЗЯЙСТВЕННЫХ ИНТЕРЕСОВ И КУЛЬТУРЫ… Сегодняшний крестьянин сохранил в себе лишь потенцию крестьянина, но в повседневной жизни НЕ ИМЕЕТ ВОЗМОЖНОСТИ ПРИЛОЖИТЬ СВОИ КРЕСТЬЯНСКИЕ РУКИ, А  ЭТО —ТРАГЕДИЯ… И о погубленном крестьянстве приходится говорить лишь сокровенно, но всегда есть и остаётся надежда на его возрождение, на его повторение себя в новой и лучшей жизни, что высвечивается в ходе ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЯ И ПРЕОДОЛЕНИЯ катастрофических последствий либерального эксперимента, ибо крестьянин не исчез, не растворился, но есть сегодня и только ждёт своего часа, когда раздастся, наконец, гул рабочего колокола, взывающего к памяти, распрямляющего плечи, зовущего к труду на своей земле, земле наших отцов и дедов, земле наших детей и внуков…

Так получилось, что на старости лет пришла мне счастливая возможность проживать в нынешней деревне не месяц и не два. но поболее года,  испытав все ея нынешние невзгоды, радости, огорчения и счастливые открытия. Приглядываясь к конкретным людям, и общаясь с ними запросто, открыл для себя тот неиссякаемый кладезь человеческой мудрости, доброты и любви, что никакие горькие события не сломили и не уничтожили, но наоборот – заставили в новых суровых и неблагодарных условиях жизни раскрыться как бы заново. Вот об этом-то собственно и пойдёт далее речь…

Перво-наперво ищешь и находишь в деревенских людях, а чем дальше в глубинку, то  и  тем больше и богаче, тот самый неоскудевающий  дух открытости душевной и добросердечия неподдельного,  когда сочувственная улыбка, умение и желание выслушать тебя, а если попросишь, то и совет немудреный получишь – всё это в значительной мере утраченное, здесь в преизбытке: только сам откройся, и утешение  приобретёшь  непременно…Другими словами, тепло души человеческой, радость помочь и облегчить бремя ближнего сохраняли не только наши бабушки, но и нынешнее  поколение поселян, что не сгинули-пропали в каменных джунглях, не оторвались от родных очагов, но остались, несмотря на лавину проблем, остались на зло разрушителям, остались во утверждение истин непреходящих – родная земля, родной дом, память родительская, край родной и сокровенный, вечная моя Родина!

Растеряв в последнее смутное и лихое время  навыки коллективного хозяйствования, загнанные в безысходную безработицу (всё порушено и бурьяном поросло), наши простые бабки и тётки, мужики, да чудом сохранившиеся остатки «молодёжи», сохранили главное  своё сокровище: своё трудолюбие, свои древние инстинкты – НАВЫК ТРУДИТЬСЯ НА ЗЕМЛЕ,  трудиться много, до седьмого пота, даже если земли-то осталось лишь на то, чтобы прокормиться, ибо на пенсион не разбежишься, а подработать негде…Я всегда к людям  тяжёлого и потного труда испытывал особое уважение и преклонение, а здесь, глядя на 80-летнюю бабку, лихо управляющей граблями или лопатой, невольно думаешь: да, есть ещё порох в пороховницах нашей многострадальной России, есть ещё силы и запал, дабы вырваться из этой трясины, да наладить нормальную крестьянскую жизнь… Хвалёное фермерское хозяйство здесь да и там никак не процветает, ибо отсутствует начисто. Для его процветания нужны прежде всего заинтересованность со стороны властей и капитальная поддержка: ни того, ни другого нет и в помине. Чем же живут крестьяне? Пенсией, случайными заработками, обслугой дачников, да своим натуральным хозяйством. Многие вынуждены работать в городе или районном центре, если удаётся найти работу. Вот такая печальная картина…

Общаясь с бывшими колхозниками, беседуя с ними « о жизни» запросто и без оглядки, ибо всегда есть о чём поразмыслить для своей же пользы, замечаю, что говорим-то мы на равных, без городского апломба и скрытого чувства превосходства. Это оттого, что практическая крестьянская смекалка,  да богатый жизненный опыт,  деревенская «самодостаточность» делает их собеседниками интересными и плодовитыми на воспоминания, размышления, на житейские немудрёные  истории. Но это уже не те шукшинские «чудики», но мудрые испытанные невзгодами люди, способными не только дело делать но и постоять за себя, за свою честь, вступиться за соседа и т.д. Прошлой «советской просибетельности» и приземлённости  не замечал, но и агрессивных помыслов и бесшабашности, лихости – тоже не замечал, а размыслительное спокойствие чаще всего преобладало. В тоже время бывший крестьянин не терпит пустопорожних разговоров, наскоков на власть, пустозвонства, и даже подвыпивши, не опускается  на низкопробные темы, предпочитая танец, песню да частушку.  Кстати, о выпивке. Да, никто в селе не откажется от рюмки, если  для этого веские основания имеются: праздник какой, именины или юбилейная дата наплывёт. Нажарят, напарят своей деревенской закуски, да и гостей назовут густо-густо. Ни разу не видел я пьяных оргий, разгула буйного, драк, мата и т.д.  Могу засвидетельствовать, что в основе своей жители села сохранили старый русский принцип:  веселись, но не до упаду. Есть, конечно, и пропитушки-одиночки, но это, как правило, одинокие брошенные, «деклассированные», (как раньше считалось) люди, и они погоду не делают. Оттого стыдно за тех писак, городских шелкопёров, режиссёров и постановщиков, что изображают  русскую деревню, как образ беспробудного пьянства, а жителей её немытыми дикарями и приглуплёнными. Так посмотрел недавно фильм А.Кончаловского «Курочка Ряба», фильм 90-х годов, но  неправды, вранья, глумления там больше, чем мастерски придуманных сцен. Мой любимый режиссёр абсолютно не знает деревни, и возводит поклёп на её жителей ради дешёвого успеха в прокате, оскорбляя (наверняка неумышленно) многотрудное российское крестьянство. Да таких примеров можно много найти в современных постановках, и как не вспомнить здесь наших лучших писателей-деревенщиков – Шукшина, Белова, Солоухина, Астафьева, Распутина, что с огромным  уважением и ответственностью писали правду о деревне , какая бы она горькая не была, но всегда при этом КРЕСТЬЯНИН-ТРУЖЕНИК оставался в центре любых событий и обстоятельств.

Теперь нет деревни, нет села, нет посёлка, но есть  «поселение», это маловразумительное и,  на мой взгляд, унизительное словечко, кромсающее нашу русскую лексику. Изменились и административные должности: есть Глава администрации —  без денег и без каких-либо прав, но для функционирования «поселения». Славу Богу, люди в администрации обыкновенные,  нормальные и не функционеры, но РАБОТНИКИ,  понимающие суть ситуации, неловкой и неуклюжей, но какая ни на есть, но всё-таки своя власть. Не могу не заметить, но отношения селян с администрацией вполне доверительные и уважительные и деловые.. Не называю фамилий, но свидетельствую: власть при поддержке местных активистов многое делает для того, чтобы не оскудевала жизнь на селе, чтобы не уезжали последние её жители, чтобы рождаемость была выше смертности, чтобы школу не закрыли, чтобы клуб работал как и прежде, а это сплошные хлопоты, «разборки» с высшим начальством и т.д. и т.п. В мой приезд при поддержке администрации были освящены два чудодейственных источника и облагорожены подходы к ним… Это особая статья размышлений, где темой становится духовная жизнь современного крестьянства, что неотъемлемо от нынешнего уклада и новых веяний.

Я уверен и со мной многие согласятся, что скрепляющим всех в одно целое, есть не только труд и трудовые традиции,  но и Вера — этот неоскудевающий  источник любви, добра, утешения и мудрости. Тысячи великолепных сельских храмов было порушено, ещё десятки  можно спасти, восстановить, но Вера в вышнее добро, вышнюю справедливость, вера в Бога на села фактически никогда не прекращалась, хоти была сокрыта-прикрыта…И как только уцелевшие храмы приоткрыли свои двери, то всё вспомнилось-открылось: и молитвы, и надежды, и откровения, и чудеса, исходящие от молитвенного призывания: генная память сработала, ибо невозможно разорвать вечность, непрерывность истории, нельзя уничтожить Истину. Но и в прежние времена, 70-е – 80-е годы мне не один раз от-крывалась и другое: все крестьяне берегли и ценили иконы, оставшиеся от родителей, все крестьяне, с которыми я общался, сохраняли и сохранили  уважительную память об святых обрядах, святых праздниках, которые сопровождали весь круг их жизни, весь круг земледельческих работ.  Всегда отмечались и Масленица, и Ивана Купала, и Георгия и все местные праздники и поверья. и молились по домам сокровенно и беззвучно, и получали помощь и поддержку свыше.  Атеизм на селе так и не прошёл…

Но самое-то главное в том, что весь уклад жизни, все поступки и сам смысл жизни крестьянской  был и есть НРАВСТВЕННО ОСОЗНАН И ВОЗВЫШЕН, и не опускался на уровень примитивного и животного приспособления.. Фактически большинство крестьян в самые бурные годины богоборчества  жили  ПО ЗАПОВЕДЯМ ГОСПОДНИМ, и именно это обстоятельство помогло им выжить и дать потомство следующим поколениям. А гонители Веры, разрушители церковных обителей получили по заслугам: есть достоверные многочисленные свидетельства об ужасных кончинах и нелепых смертях тех, кто глумился над  Верой… Но  нет и не может быть нормальной и добродетельной  жизни, если нет в тебе животворного света,  осмысляющего всю твою жизнь и открывающего жизнь вечную. Сельская община испокон веков была не столько хозяйственной структурой, сколько обителью Православия, морально-нравственной цитаделью. И вот времена меняются и даст Бог, и всё вернётся на круги своя, и не беда, что даже совершенные и благополучные храмы не наполнены до отказа, что в школах по-прежнему запрещают духовное просвещение: есть твёрдая уверенность, что скоро, скоро всё изменится и дети наши непременно будут приобщены к полноте духовной жизни, без которой жизнь наша, наши деяния становятся лёгкой добычей сил бесовских…

Деревню своего проживания я нашёл с действующим храмом, и был весьма рад, когда   местная  церковь наполнилась людьми верующими – всех возрастов, и всех профессий, хотя на селе для всех одна профессия – труженик. Особенно волнительно появление в храме детишек – мал-мала меньше:  значит, будет храм жить и далее, и после нас, и всегда. Движение администрации навстречу Церкви, поддержка ею всех храмовых мероприятий дают обоснованную надежду на возвращение в будущем совместного управления всеми делами, когда власть, и Церковь будут едины и воедино… Рассуждая же о духовной  жизни современного крестьянства, хочу отметить, что не только Церковь и участие во всех службах церковных являют и определяют духовный мир поселянина, но и сама сельская аура, впитавшая в себя многовековой дух, опыт и уклад земледельца, сама жизнь крестьянская невозможна без её нравственно-духовных основ, складывающихся  веками. Даже советский период и советская идеология зиждилась на канонах нравственной добродетели, взятых «по умолчанию» из Евангелия. А иначе  бы  вся жизнь остановилась, и мы бы с вами не дожили до сегодняшнего дня, но были бы в других эпохах и других измерениях…

Нельзя не затронуть здесь и то, что называют «культурной политикой на селе».  Дело в том, что никакой культурной политики на селе никогда не было.  Да, были и кое-где сохранились ещё сельские клубы (дома культуры), но культура в эстетическом её понимании, как правило, там и здесь никогда и не ночевала. Скорее можно говорить о культуре датовых и бытовых мероприятий, которые (с этим можно согласиться) всё-таки нужнее, а главное затребованы самой жизнью, чем, скажем, филиал музыкальной школы или балетная студия. Реальная ситуация с деревенской  культурой такова, что нечего и думать о других проектах. Село требует капитальных вложений  в производство, дороги, обслугу, а на культуру, как всегда, ничего не остаётся. Справедливости ради стоит отметить, что «местная самодеятельность»  далеко не исчерпала своего потенциала и при грамотном и заинтересованном её развитии и поддержке, открываются таланты и поклонники этих талантов в количестве, достаточным чтобы сделать приличный концерт, да не только в «день пожилого человека», а на большой общероссийский  праздник:  Рождество, Масленица, День Победы, Светлая Пасха и т.д. Современные средства доставки культуры «на дом» (телевидение и интернет) к огромному сожалению, уже давно утратили свои образовательные и воспитательные функции, и выродились: сегодня это в основном прокат ПОШЛОСТИ, ДЕШЁВОЙ РАЗВЛЕКУХИ И РАЗВРАТА. Это прискорбное обстоятельство никак не способствует усвоению каких-либо культурных ценностей и традиций. Хорошо, если есть какая-либо культурная альтернатива, но чаще всего её нет, и молодёжь впитывает в себя т.н. «массовую культуру», и вся жизнь превращается в массовку, где ты выбираешь себе роль по вкусу. Но жизнь  — не театр, а сложнейшая гамма событий, переживаний, решений, ошибок, свершений, открытий и т. д. и т. п. Остаётся только надеется, что СМИ когда-нибудь да вернутся на круги своя и будут служить благородным целям и задачам.

В заключение выражу мысли, которые давно уже и не мои только, но разделяются огромным большинством наших граждан, не зависимо от того – деревенский это житель или горожанин.  Перво-наперво мы все, а я ручаюсь за всех, весьма озабочены прискорбным состоянием русской деревни, ибо это ЦЕННЕЙШИЙ ГЕНОФОНД НАЦИИ, что погибнет окончательно., если в ближайшее время не изменится в корне отношение к селу, как единственному источнику жизнеобеспечения – не зависимому от конъюктурных колебаний политики и состояния международных отношений. Это альфа и омега разумной политики, доказанной на практике и своей собственной историей, и процветанием соседних и отдалённых стран. Вот уже и второе поколение жителей народилось после печальной «перестройки», а как всё разорили, так в разоре и осталось… Во всех т.н. «цивилизованных» странах всемерная поддержка своего крестьянина и фермера есть крае-угольный камень национальной политики, во всех кроме России. Ведь ещё не поздно вдохнуть новую жизнь в хиреющие хозяйства, в исчезающие деревеньки и сёла, где испокон веков трудились наши предки, деды и отцы. Ни у кого нет сомнения, что деревня оживёт, что потянутся сюда и бывшие крестьяне и множество горожан, задыхающихся в своих комфортных каменных затворах. Всё придёт в движение, заново отстроят всё нехитрое деревенское производство, наладят, наконец, дороги, зацветут крестьянские угодья, зашелестят хлебные поля. Но всё это пока мечта. Очень хочется дожить до того времени, когда всколыхнётся моя деревня, засучат рукава её ратники-земледельцы, и вернётся полнокровная Жизнь на круги своя…