| Главная » Статьи » Статьи |
Кажется благой мысль посмотреть на судьбу деревни не с позиций своих прозаических измышлений, а посмотреть на нее глазами таких крестьянских поэтов, как Кольцов, Есенин, Клюев. Уж они-то сами из крестьян как нельзя лучше знали деревенскую жизнь. Ее радости и беды, что ей желательно, а что нет. До них, правда, интеллигенты народники взялись решать судьбу крестьян, толком не понимая крестьянской души. Они ходили в народ его «просвещать», «наставлять», «поднимать» на борьбу за лучшую жизнь, именно в их, интеллигентском понимании. Народ за ними вслед на борьбу в 60-70 годы 19 века не поднялся. Долго его еще пришлось «поднимать» с лавок и русских печек всяким партиям-благодетелям, сеять ветер в его сознании, добиваясь массового революционного движения. Наконец-то совокупными усилиями инициировали бурю в виде трех революций 1905 года, февральскую и октябрьскую 1917 года. Закономерность проявилась в том, что взявшие меч от меча и погибли: первыми пострадали декабристы, за ними интеллигенты-разночинцы, наконец, поголовно после 1917 года все дворяне (и революционеры и контрреволюционеры: убиты, бежали за границу, сосланы, погибли в советских лагерях). Свершилось: посеешь ветер, пожнешь бурю, взявши меч, от меча и погибнешь… И вот, когда ныне деревни и крестьянство практически от всех «благодеяний» разных партий вымерли, либо разбежались, хочется вернуться в начало, чтобы понять конец. В этом отчасти помогут поэты Кольцов, Есенин и Клюев. Итак, в 1831 году крепостной крестьянин от лица Кольцова поет песню пахаря: Пашенку мы рано С Сивкою распашем, Зернышку сготовим Колыбель святую. ……………………….. С тихою молитвой Я вспашу, посею, Уроди мне, Боже, Хлеб – мое богатство!
Далее, в 1832 году, сетуя на свое одиночество, лишение сыновей, невесток (по миру пошли), сельский поселянин себя утешает:
Доколь мочь и сила, Доколь душа в теле, Буду я трудиться; Кто у Бога просит Да работать любит, Тому невидимо Господь посылает. И отмечает, что он хотя и батрак и хозяин, и не семейный, а живет не хуже последних, потому что «лиха беда в землю, кормилицу-ржицу мужичку закинуть…» А там Бог уродит, Микола подсобит Собрать хлебец с поля Так его достанет Год семью пробавить, Посбыть подать с щей И нужды поправить, И лишней копейкой Божий праздник встретить. После такого крестьянского стереотипа мышления и поведения минуло лет эдак 80-90. За это время декабристы уже «разбудили» Герцена, тот «разбудил» Чернышевского, а он, как и Бакунин с Кропоткиным (дворяне), стали «будить» народников. Тогда же народники «сходили в народ», социалисты-революционеры разорвали бомбами в клочья царя Александра II и чиновников правительства, тогда же народились последовательно революционеры-благодетели народа марксисты, а затем большевики и коммунисты. Народ стал от всех этих «побудок» «просыпаться», втягиваться в мятежи, поджоги, убийства власть имущих, отпадать от веры в Бога, от своих прежних святынь, наполняться ненавистью и страстью рушить всё то, на что укажут вожди, вплоть до храмов… И вот как характеризует уже новый поэт, Сергей Есенин «пробужденных» крестьян. Эй вы, встречные, И далее: Я помню только то, Что мужики роптали, Бранились в черта, В Бога и в царя…
Процесс, как видим, пошел! Страсти, как известно, накалялись. Современник Есенина, его друг, казалось бы, истовый верующий христианин старообрядец,Николай Клюев с клокочущей ненавистью вопиет (в1918 г): Жильцы гробов, проснитесь! Близок Страшный суд, И Ангел – истребитель стоит у порога! Ваши черные белогвардейцы умрут За оплевание Красного бога. Ну, а где Красный бог, враждующий против Бога Творца Вселенной, там и гражданская братоубийственная война… Поэт деревни далее (в 1926 году) вопрошает после Гражданской (поэма «Деревня»: Мы тонули в крови до пуза, В огонь бросали детей,- Отчего же небесный кузов На лучи и зори скупей? Так и хочется, спустя лет сто, ответить поэту: Вы же сменили Бога Творца на местечкового (политического) Красного бога и удивляетесь, отчего Первый стал скупее на «лучи и зори» для вас…Что за многобожие: сегодня Красный, а завтра Зеленый, Голубой бог? Позднее, уже в 1934 году Николай Клюев, по-видимому, основательно вразумленный событиями революций, проречет в песне Гамаюна: Вы умерли, святые грады, Без фимиама и лампады До нестареющих пролетий. Плач, русская земля, на свете Злосчастней нет твоих сынов, И адамантовый засов У врат лечебницы небесной Для них задвинут в срок безвестный. (Сами же и задвинули своим Красным богом) – прим.автора). К тому времени он уже нагляделся на колхозную деревню вдоволь и в цикле «Разруха» упрятал в песне Гамаюна такие обличительные слова – прозрения: Скрипит иудина осина, И плещет вороном зобатым, Доволен лакомством богатым. О ржавый череп чистя нос, Он трубит в темь: колхоз, колхоз! И, подвязав воловий хвост, На верезг мерзостной свирели Повылез черт из адской щели… (Стало быть Клюев разглядел и «иуд» и «чертей» — прим.автора). За свое обличение-прозрение «черта» скорей всего поэт Николай Клюев и поплатился своей жизнью: был расстрелян советами вТомской тюрьме в 1937 г. Странно еще раньше погиб и его друг Сергей Есенин в 1925 году. Скорее всего, помогли ему как «кулацкому поэту» ускорить пе реход в инобытие. В заключении погиб и Клычков С.А., тоже крестьянский поэт. Кольцов умер в 1842 году своей смертью от чахотки. Похоже, крестьянские поэты расходились с компартией… О плаче русской земли в 90-е годы 20 века стал возвещать другой русский поэт Николай Мельников. Он тоже из крестьян. Им создана поэма огромного смысла «Русский крест», в которой он прозревает то, как этот плач можно избыть. Также его и «Поставьте памятник деревне». «Счастья» вдоволь нахлебались, Слез – моря, а не ручьи! Так в итоге оказались И ни Божьи, и ни чьи. Ни земной, ни рай небесный, А смертельная тоска Воцарилась повсеместно, И скрутила мужика… И вот герой поэмы Иван, было спившийся крестьянин, приходит с помощью одного праведника к пониманию, что нет назад возврата, Без Креста – спасенья нет, Коли тьмою всё объято, То иди, ползи на свет! Стал Иван с крестом на плечах деньги на храм в селе собирать. … И крестьяне подавали, Не скупясь, от всех щедрот, Хоть совсем не жировали, А скорей – наоборот. ……………………………… А в России всё сначала Не впервые начинать – Истреблялась, исчезала, А потом, глядишь, опять, Из-под пепла, из-под праха, Где чернела пустота, После крови, после страха Вырастала – Красота.
Эти строки написаны поэтом в 1996 году, а в 2006 году он по официальной версии умер, а по другой убит в городе Козельске неподалеку от монастыря, Оптиной пустыни, куда, по-видимому, ехал или возвращался… Как видно из этого краткого поэтического экскурса Красный бог оказался на поверку крайне жестоким к крестьянству. Христианский Бог и Его угодник Микола (Николай Угодник) был куда более милостивее к нему. Русский крест – быть под христианским Богом, в православии, а не под разноцветными партийными божками. Русский крест хоть и тяжел, но Бог нести его помогает. Божки устраивают на него гонения вплоть до физического уничтожения его носителей. Именно они и разорили русскую деревню, погубили крестьянство и убивали его поэтов. К нам обращается поэт Николай Мельников: Твоя Россия… Думая о ней, Уберегись искусов и обманов – Одна молитва может быть сильней, Чем целый митинг с сотней горлопанов! ……………………………………………. Твой враг – раскол, далекий, вековой, И если в душах нету единенья – Ликует он, и тщетен подвиг твой На поприще «российского спасенья». Есть Вера, Бог, Отечество и Ты! Лишь это русских делает народом!
Вот в чем видит поэт смысл возрождения, т.е. восхождения к родам, к их Вере, к их святыням, к их единству.
| |
| Просмотров: 320 | |
| Всего комментариев: 0 | |