Тверская деревня

Но за Тебя умерщвляют нас всякий

день, считают нас за овец,

обреченных на заклание

(Пс.43, 23)

      Старые люди нéкогда густо населенных сел Никольское и Мохнецы помнят своих последних перед закрытием церквей священников. В первом это был о.Николай Рождественский, во втором — о.Виктор Невский. Их служение в церкви выпало на годы гонений на верующих.

      Об отце Николае известно, что он «родился в 1870 году в с. Вязовец Кашинского района Калининской области, б/п, священник церкви с. Никольское, проживал в с. Никольское Рамешковского района Калининской области. Арестован 17.07.1937. Приговорен тройкой УНКВД области 27.09.37 по обвинению в антисоветской агитации. Расстрелян 01.10.37. По заключению Тверской областной прокуратуры от 16.03.89 реабилитирован» (из Мартиролога).

      До ареста и расстрела, примерно в 30-31 году священник Н. Рождественский  был раскулачен с конфискацией имущества и выселен. Отбывал срок в лагере на лесоповале. Вернулся оттуда в село и жил в купленном маленьком домике возле кладбища. Еще в 1934 году кого-то венчал. Два года после закрытия церкви в 1935 до ареста в 1937, стало быть, не служил. Трудно сказать, чем жила его семья. Какие-то требы, возможно, на дому исполнял. Так, по секрету одной женщине из дер. Язвица, П.Соловьевой сказал, что «на Севере был». Местные говорили, что батюшка был крепкого телосложения и борода у него и волосы были рыжими. Те, кто ближе жил к его дому и дружил с его детьми, вспоминали, что батюшка и его матушка расходились во взглядах на советскую власть. Матушка защищала ее, а батюшка «укорял за многие несправедливости».

      В музейчике села Никольского хранится следственное дело о. Николая. В нем упоминается, что свидетель указывал на якобы «антисоветские выступления» священника. Вряд ли батюшка после лесоповала мог позволить себе подобные. На следствии он таковые отрицал.

      Авторам стало известно, что в 1937 году многие расстрелянные тверские священники (52 человека) проходили следствие по делу «контрреволюционного монархического заговора». Во главе его, якобы, стоял тверской епископ Фаддей.

      Его могила и мощи были обретены в годы «перестройки» на старом кладбище Твери, что неподалеку от восточного моста. Возможно, на этом кладбище, либо на Волынском в расстрельном рву, был захоронен и Никольский батюшка. В этой  братской могиле-рве вместе со священниками лежат останки крестьян-кулаков, мирян, ремесленников, а также особо верных чад православной церкви. Недавно там поставлен большой деревянный крест. В памяти прихожан отец Николай – строгий, очень энергичный, деятельный, любящий крестьян сельский батюшка. Семья батюшки покинула село, так как жить в нем родственникам «врага народа» было невозможно. Затерялась семья где-то в Твери.

      О священнике о.Викторе Невском известно больше, так как и в Мохнецах и в Никольском остались в живых его родственники. Сохранился в Мохнецах его старый дом, фотографии, портреты батюшки и матушки, мебель, сделанная его руками, старые ульи, деревья, при нем посаженные. Сохранился маленький садовый домик-беседка, в котором играли его дети.

     В его хлебосольном, гостеприимном доме бывало много гостей, часто звучала фисгармония, пелись романсы и народные песни. Батюшка был хорошо образован, как и все его дети. Окрестным жителям семья оказывала материальную, медицинскую и всякую иную помощь. Заведены были совместные чаепития и угощения в доме и в саду, в летнее время для крестьян по случаю медосбора. Батюшка плотничал, столярничал, был грамотным агрономом, садоводом, пчеловодом. Крестьянам оказывал помощь советами, инвентарем, саженцами и прочим.

         После революции 1917 года первыми ячейками советской власти в селе были комитеты бедноты. В 20-е годы в селе появились активисты-коммунары, которые попытались создать коммуну. Начали объединять в нее бедняков, вдов (а такие были с детьми после первой мировой войны), организуя их в совместном труде на полях, питанием в общей столовой, а также культурным досугом. Была попытка организовать детский сад.

         Для организации коммуны у священника отобрали 10 десятин леса, 10 – пахотной земли, 4 коровы, 2 или 3 лошади, несколько сенных сараев, 2 амбара, ригу с гумном, конюшню. Обобранный батюшка пошел столярничать в коммуну, которая на чужом добре не долго и «продышала».

         В 30-е годы вторая волна раскулачивания вновь настигла старого священника, когда ему было 75 лет. Его, наряду с крестьянами-кулаками, предварительно ограбив вторично, отправили для  «перевоспитания трудом» на лесоповал, в северные края, как тогда водилось, на 3 года. Батюшка в эшелоне, в дороге заболел и умер в пути. Похоронил его у железнодорожного полотна местный крестьянин, который и рассказал об этом, когда вернулся с лесоповала в свою деревню Слободиха. Так друг народа закончил свою жизнь в качестве «врага народа».

       Сменивший его в Мохнецах священник (после 1933 года) Золотарев Павел Алексеевич, родом из этого села, рождения 1884 года был арестован 17.07.1937 года в один день с о.Николаем Рождественским, но расстрелян на 2 месяца раньше его (14.08.1937). Обвинение то же – антисоветская пропаганда.

      Родом из села Никольского был священник В.А. Лебедев.  Происходил он из раскулаченной семьи Тарасовых. Покинув село молодым человеком после высылки его отца и разорения семьи, в Торжке окончил духовное училище. Был священником церкви в селе Крутец Тверской области. И тоже был лагерником на лесоповале. Есть фото, где отец Василий в ушанке и телогрейке сидит на фоне тайги, а рядом с ним стоит простоволосая женщина, его жена (Н.М. Лебедева). На фото  надпись рукой о.Василия: «Память о Могилах 1935г. 13/26 февр. на 52-м и 51-м году жизни. В. и Н. Лебедевы».

      После лесоповала о. Василий вернулся. Снова начал служить в церкви. Жена уговаривала отказаться от сана, но он был тверд и говорил: «Не для этого я его принимал». Вторично был арестован и расстрелян в 1937 году. Жена его сошла с ума и умерла в  больнице.

      В Рамешках арестован и погиб священник Троицкой церкви о.Алексий.

      В 30 годы пострадал и отец Исайя – священник Знаменской церкви села Вырец, что неподалеку от Никольского. Его арестовали за какие-то обличения советской власти: кто-то на него донес.

      Доносительство поощрялось как проявление бдительности в борьбе  с врагами народа и им грешили частенько люди, утратившие веру и вступившие в партию коммунистов. Отец Исайя был арестован ночью; 15 лет отсидел где-то в лагере. По возвращении в село Вырец недолго пожил на свободе, вторично был арестован и пропал окончательно.

     Так, все церкви в округе, кроме Знаменской в селе Вырец, были лишены священников и закрыты, вследствие чего верующие со всех сел и деревень стали устремляться в село Вырец.

     А кто не мог по слабости или старости туда идти, иногда более 10-15 км., Промыслом Божиим не были оставлены без  Слова Божия. В деревни и села вернулись из закрытых монастырей бывшие послушницы, рясоформные и мантийные монахини, те из них, которые не попали в лагеря и ссылки. Иконы в избах у крестьян были. У многих – также Псалтырь, Евангелие, молитвослов. Дело духовного окормления вместо батюшек взяли на себя монашествующие. Крестить, отпевать, служить панихиды стали и грамотные в духовной науке верующие крестьяне.