Тверская деревня

Об этой женщине, несмотря на  то, что  ее давно нет в живых,  до сих пор помнят многие жители деревень сельского поселения Киверичи. И это неудивительно, так  как творения ее рук и сегодня украшают их дома. Речь идет о картинах, которые писала местная талантливая художница – Екатерина Петровна Ширшина. Увидев их у знакомых, захотелось узнать о судьбе этой женщины, и вот что удалось выяснить.

В свое время о ней на страницах нашей районной газеты рассказала жительница с.Киверичи, женщина с очень интересной судьбой, М.В.Васнецова. Ее, к сожалению, тоже уже нет рядом с нами. Конечно, можно было бы перепечатать ее заметку и на этом остановиться, но, узнав, что еще живы многие люди, кто  близко общался с художницей, я решила съездить к кому-нибудь из них и собрать дополнительную информацию. Так дорога привела меня в дом супругов Булавкиных – Зинаиды Николаевны и Сергея Александровича, проживающих в с.Ивановское. Они долгие годы дружили с Екатериной Петровной.   Многое из того, что они рассказали о ней, совпадает с воспоминаниями М.В.Васнецовой, но есть и некоторые противоречия. Поэтому при подготовке этого материала пришлось использовать те и другие сведения.

В нескольких километрах от села Киверичи, среди лесов, некогда был хутор с не-обычным названием Ченцы. Вот в нем и родилась Екатерина Петровна. Ее родители работали по найму у одного из ивановских помещиков. Красота здешних мест, скорее всего, и стала одной из главных причин тяги девушки к изобразительному творчеству. Вот что пишет  М.В.Васнецова: «Заметив это, родители решили отвезти ее в Ленинград: пусть учится. Здесь она знакомится с семьей художников Ширшиных. Пробует свои силы в живописи. При поддержке главы семьи поступает в Ленинградскую Академию художеств, а вскоре становится женой одного из братьев Ширшиных».

Но З.Н.Булавкина, вспоминает, что Екатерина Петровна вышла замуж за художника Ширшина, который был родом из деревни Григорово. Вместе с ним она и  уехала в Ленинград.

По одним данным, семейная жизнь Е.П.Ширшиной не сложилась, и она рассталась с мужем. По другим – он умер, а жена приняла решение вернуться в родные места. Где истина – сказать трудно, возможно, у кого-то из родных Екатерины Петровны есть достоверные сведения, только как их найти теперь?   Но в любом случае точно одно – Екатерина Петровна никогда плохо не говорила о своем муже.

Возвратившись домой, она очень много рисовала. Большинство ее картин – точные копии полотен и памятников известных художников и скульпторов, старинных поздравительных  открыток, икон. Вот и в доме Булавкиных до сих пор на стенах висят ее «Три богатыря» Васнецова, «Охотники на привале» Перова, «Военный совет в Филях» Кившенко и другие. Смотришь на них – и ощущение такое, что перед тобой подлинники, а не копии картин. Это говорит о большом таланте этой удивительной женщины, хорошо знающей технику живописи, ее разнообразные секреты и приемы.  Впечатлила и копия открытки «Вербное воскресенье». Так и кажется, что девочка сейчас сойдет с полотна и протянет тебе веточку вербы…

По словам З.Н.Булавкиной, Екатерина Петровна была очень скромным и добрым человеком. Так сложилась судьба этой женщины, что замуж  она больше  не выходила, детей своих у нее не было. Всю нерастраченную любовь  и ласку отдавала племянникам – детям рано ушедшего из жизни брата. Они часто гостили у нее на хуторе, наблюдали, как она пишет картины. Свои творения   она никогда не продавала – дарила на память родным и друзьям, просто отдавала в знак благодарности за какую-то оказанную помощь. Поэтому и нет ничего странного в том, что в разных домах жителей деревень есть одинаковые копии известных картин. Много полотен художницы посвящено библейской тематике, что тоже вполне объяснимо. Екатерина Петровна была истинно верующим человеком. В ее доме с обычной деревенской мебелью: столом, деревянным диваном, лавками – было много икон. Говорят, что с молитвою она всегда вставала и ложилась. За свою веру Екатерина Петровна постоянно подвергалась преследованиям со стороны власти. Ее даже уволили с работы, когда она была учителем рисования в Киверичской и Ивановской школах. Вероятно, руководство решило, что ничему хорошему научить детей верующая женщина не может. З.Н.Булавкина рассказала еще о том, что было время, когда Екатерине Петровне из-за ее религиозности запрещали  даже в огороде держать пчел, поэтому она втайне размещала ульи на потолке своего дома. Но есть здесь и свои светлые стороны. Вот что пишет М.Васнецова: «Имя художницы Ширшиной было хорошо знакомо в церковных кругах. Заказывали ей картины на библейские темы, иконы.

Звали расписывать храмы. Ездила. Работала в Киеве, Пскове, Новгороде, Калинине, Бежецке, Сукромнах, Сутоках». Словом, любимое дело было главным в ее жизни.

А еще особую любовь она питала к родным Ченцам. Когда-то давно в этой деревеньке было около десятка домов, но потом все поразъехались, кто-то умер, и остался всего один жилой дом, в котором долгие годы и жила отшельницей Екатерина Петровна. Обратимся вновь к материалу М.В.Васнецовой: «В деревне без хозяйства нельзя. Держала корову, выращивала теленка. К огороду душа особенно не лежала, а вот пчелы – другое дело, живые существа. Летом многие киверичане хаживали в Ченцы за отменными продуктами – молоком, творогом, медом. Навещали родные, помогали в заготовке сена, рубили дрова. Но заряжали нудные холодные дожди,   и оставалась Екатерина Петровна на долгую зиму снова одна. Многие дивились: как в таких дебрях живет, неужто не страшно? И впрямь: в глухую пору, когда в окна бьют тугие вьюжные струи и стены дрожат от ветра, нет-нет, да и вспомнишь: как там Екатерина Петровна? Одна, в лесу? Ни электричества, ни радио, ни газет – кто понесет их в деревню из-за одной подписчицы? Был, правда, у нее старенький приемничек, да батареек к нему не напасешь, где взять?»

Супруги Булавкины тоже говорили о том, что Е.П.Ширшина очень любила свой дом, свой хутор. Она всегда с радостью встречала всех, кто приходил ее навестить или помочь по хозяйству. Обязательно первым делом ставила на стол скромное угощение, поила человека чаем с медом, а уж потом к делу переходила. Екатерина Петровна до преклонных лет, пока позволяло здоровье и были силы, не расставалась с коровой. Скорее всего, благодаря ей, кормилице, могла женщина выживать в то непростое время. Часто, когда нужна была мужская помощь, она обращалась к С.А.Булавкину, и тот помогал ей  в ведении домашнего хозяйства. Говорят, ей не раз предлагали переехать из хутора в другие, более населенные деревни, но Екатерина Петровна отказывалась: «Не зовите, не могу уехать,  я свою деревню сторожу. Умру здесь». Так и случилось. Скончалась она в одиночестве, в возрасте около 80 лет, в своем родном доме. С ее уходом он постепенно пропал, исчез с земли и хутор Ченцы.

Похоронена Екатерина Петровна Ширшина на кладбище с.Киверичи, только вот найти ее могилку,  говорят,  очень непросто, так как нет на ней ни креста, ни таблички с именем, хотя живы еще многие люди, кто провожал ее в последний путь, и кто-то может показать место ее захоронения.  Те же Булавкины утверждают, что могила Е.П.Ширшиной находится рядом с могилой баяниста Кузьмина (жители Киверич хорошо знаю, о ком идет речь). Неравнодушным жителям села, местной власти,  наверно, надо объединиться и найти возможность установить памятник или крест на могиле этой талантливой самобытной художницы, оставившей яркий след в жизни своего родного края. Память о ней должна жить не только в ее картинах, но и в сердцах благодарных  односельчан.

Возможно, какие-то факты в этом материале неточны или даже искажены, поэтому большая просьба ко всем, кто что-то знает о   Е.П.Ширшиной, поделиться своими воспоминаниями о ней на страницах нашей газеты. Если не можете написать, то просто позвоните в редакцию и расскажите, все что вы знаете о Екатерине Петровне. Хотелось бы найти хоть одну ее фотографию. Может, у кого-то в семейных архивах она есть?

И в завершении снова слова М.В.Васнецовой: «Хочется, чтобы в Киверичах был краеведческий музей, чтобы молодежь знала и помнила своих дедов и отцов, своих земляков. Грех будет, если забудут».