Тверская деревня

Предисловие

Мысль написать, а точнее составить книгу, «В карельских деревнях» возникла в связи с отмечаемой в 2017 году датой – 400-летием переселения карел на Тверскую землю. В Рамешковском отделении общества тверских карел по этому поводу был проведен ряд бесед на темы книги Р.Б. Мюллер « Очерки по истории Карелии XVI – XVII веков» (1947 г.), которые давали представление о жизни карел в Карелии до переселения в Тверскую губернию. В очерках Р.Б. Мюллер освещает преимущественно вопросы экономики и социальных отношений названного народа. На вопросах истории и культуры Карелии автор не останавливается. А вот книга С.И. Кочкуркиной «Корела и Русь» (1986 г.) касается именно вопросов истории и культуры карел северо-западного Приладожья, что позволяет ознакомиться и с этой стороной жизни карел, особенно во времена язычества.

Вышедшая в 2000 году книга Кременецкой Т.Н. «В тверском углу», написанная по материалам земской статистики 1859, 1887 годов, а также свидетельств самих тверских карел, позволяет частично познакомиться с их жизнью в центре России, как в царское, так и в советское время.

Материалы сайта kraeved.ucoz.club (Тверская деревня – Кременецкая Т.Н.) знакомят читателей с жизнью карел Никольской округи Рамешковского района в постсоветский период. Книга «В карельских деревнях» , более краеведческая, чем научная, сделает попытку объединения всех вышеназванных источников с целью, хотя бы в слабой степени, но всё-таки отразить жизнь карел за 6 веков их бытия в Карелии и на тверской земле. По форме – это сборник материалов разного происхождения: научных, фольклорных, краеведческих, художественных и прочих. Это попытка собирания мозаичной, однако, всё же цельной, картины жизни самобытного карельского народа за 600 лет, как на его прародине – Карелии, так и на новой родине – тверской земле.

Попытка эта нашла одобрение в культурной автономии тверских карел под руководством Н.А. Куллиной. Рамешковские карелы начали сбор средств на печатание рукописи, и, если всё сложится наилучшим образом, то и книги «В карельских деревнях».

У читателей может возникнуть вопрос: а почему, собственно, в карельских, а не русских, или, скажем, смешанных русско-карельских деревнях, как это есть на самом деле на тверской земле? А потому, что автор-составитель книги более 30 лет прожил именно в карельских, а не в русских деревнях. Карелы привлекли его внимание стереотипом своего поведения, укладом жизни, особенностями быта и нравственным обликом, заинтересовали и вызвали чувство устойчивой симпатии и благодарности за науку жить на земле земледельческим трудом, жить по совести в традициях православной веры, жить не только достойно, но и красиво, бережно относясь к природе, к её растительному и животному миру. И не только.

Карелы старшего поколения явили своими жизнями образцы хозяйственного отношения к земле, трудолюбия, ремесленных умений, особенной бытовой культуры, а в целом - благочестивого образа жизни православных христиан. На этом фоне явили они и пережитки своего языческого прошлого, что тоже не менее интересно у потомков эпоса «Калевала».

Жить среди карел было интересно. Они давали повод много размышлять, многому удивляться, многому радоваться и даже восхищаться. Наконец – многому учиться. Посему книга «В карельских деревнях» создавалась не по социальному или политическому заказу с какой-либо корыстной целью, а исключительно из чувства благодарности этому интересному, самобытному и достойному (по многим параметрам) подражания народу – малому народу в большом русском народе – карелам.

Особо следует отметить, что в основе тверской эпопеи переселившихся карел лежат свидетельства самих карел о том, как жили они в царские и советские времена, как живут ныне. Они далеки от советских оценок учебников истории. В устах карел – это народная история, оцененная простолюдинами – земледельцами, то есть вне политики, вне конъюнктуры. Это касается части пребывания карел на тверской земле.

Поразительна память крестьян на имена героев, например, при раскулачивании. Поразительны оценки событий и выводы из них. Поразительны их целостность и непосредственность, но в то же время яркая индивидуальность либо мудрости, либо просто ума, в зависимости от природных способностей, либо от воспитания в семье.

Послушаешь их, словно живой родниковой воды напьёшься без химических добавок, красителей и консервантов.

И ещё удивительна в них генетическая память, разворачивающаяся как свиток в стереотипе поведения, независимо от политического режима, в котором они живут, поразительна независимость от него и всякой конъюнктуры, выгоды или соображений. Чистые души, проживающие жизнь начисто, а не начерно. Всё это привело к выводу, что деревенские люди, не только лучшие разведчики, но и лучшие информаторы для создания краеведческих книг.

Надеемся, что всё это докажет книга «В карельских деревнях».

Карелы в Карелии

в составе Великого Новгорода в XV веке

Вступление

Для тех, кто поинтересуется более древней, чем XV век историей карел, порекомендуем книгу С.И. Кочкуркиной «Корела и Русь» (Издательство «Наука», Ленинградское отделение, 1986 г. Ленинград). В ней читатель узнает о происхождении корелы, о древних карелах в I тысячелетии н.э.. Познакомится с тем, как выглядели поселения карел, их клады, «жертвенные камни». Узнает он также о нравах, обычаях, религии карел язычников. Тогда карелы делились на локальные группы с присущими им языком и материальной культурой. Читатель найдёт в книге интересные сведения о железообрабатывающем, ювелирном ремесле и предметах украшений, об одежде карел, создаваемой ткачеством; узнает о том, как карелы обрабатывали камни, дерево и кости, как выглядело их гончарное искусство. Познакомится любознательный и с тем, как велось у карел военное дело, сельское хозяйство, промыслы, торговля, а также каковы были культурно-экономические связи карельских земель с соседними странами: Швецией, Финляндией, Литвой, Прибалтийскими немцами. Пожалуй, один из самых значимых и интересных разделов книги С.И. Кочкуркиной – это «Карельские земли и Новгород». В этом разделе содержатся богатые летописные сведения о борьбе карел со шведскими, литовскими, немецкими захватчиками, вечно претендующими на земли карел; приводятся сведения из шведских хроник; также узнает о далеко не самых спокойных и ровных отношениях с Великим Новгородом, у которого карельские земли находились в подчинении.

Почти каждый раздел своей книги её автор начинает отрывками из рун древнейшего карело-финского эпоса «Калевалы». Следовательно, читателю предстоит ещё, читая «Калевалу», окунуться в сказочный и реальный мир древней Карелии, мир, полный яркой фантазии, драматической реальности и любопытных нравов людей языческой Карелии и Руси.

Но, минуя этот прекрасный этнографический источник знаний о древней Карелии, обратимся к не менее замечательному труду Р.Б. Мюллер «Очерки по истории Карелии XVI – XVII веков»; в этой книге мы непосредственно узнаем, как в стране лесов, воды и камня, на скудной для земледелия земле жили карельские крестьяне. Эти сведения нам необходимы для нашего труда, а именно книги «В карельских деревнях». Собственно, труд Р.Б. Мюллер подводит нас к мотивам и причинам переселения карел в XVII веке, и даже ранее, на тверские земли.

У этих земель было общее прошлое, а именно, подчинение территорий власти Великого Новгорода, могущественного государства северо-западной Руси. Посему с новгородского периода начнём повествование о карелах в составе Великого Новгорода в XV веке.

Племена и народности корела уже с XII века в составе Новгородской республики участвуют в военных конфликтах на порубежных землях Карельской земли. В скандинавских хрониках упоминается, как отряды карел ходили в походы на территорию шведов вместе с новгородцами. И было это неоднократно. Причиной столкновений была конкуренция на торговых морских и сухопутных путях между шведами и новгородцами. Так в новгородской летописи под 1191 годом содержится сообщение о походе новгородцев и карел на емь (шведов).

С переменным успехом взаимные набеги длились и в XIII и в XIV веках. При этом всё население страдало от разбоев, грабежей, пожарищ и угона в плен. Врагами новгородцев и карел часто одновременно были шведы, литовцы и прибалтийские немцы. Отряды из новгородцев, ладожан, корелы, ижоры участвовали в победах князя Александра Невского. В летописях корела неоднократно упоминается, как в наступательных, так и оборонительных операциях новгородцев в XII – XIII веках.

Взаимоотношения Новгорода и корелы в это время были относительно дружественными. Корела была самостоятельной, но в подчинённом положении. Новгородцы войск на её территории не держали, но дань собирали. Опираясь на родовую карельскую знать, сохраняли старый племенной уклад.

Карелы были крещены в православие новгородским князем Ярославом Всеволодовичем в 1227 году. Крещение было принудительным образом в условиях шведской военной и религиозной экспансии шведов.

Корела участвовала не только во внешних, но и во внутренних делах княжеских междуусобиц. Иногда князьям враждующих станов приходилось и усмирять корелу.

Корельская земля с центром в городке Корела оформляется как племенная территория из 10 погостов. Она впервые в летописях упоминается под 1278 и 1293 г.г.. Управляла ею русская администрация в лице служилого князя и воеводы. При князьях иных корела и восставала и даже принимала сторону шведов. Тогда новгородцы таких «иных» изгоняли с карельской земли.

Шведские агрессии, восстания карел были неоднократны. Но как правило, карелы принимали сторону новгородцев. Восстания происходили из-за бесконечных дележей корельской земли между шведами и новгородцами. Были времена, что владели карельской землёй и литовцы. Таким образом, карельской землёй кормились попеременно то Швеция, то Новгород, то Литва. Кто кормился ею, тот и оборонял её в рамках новгородского государства.

В XIV веке продолжались изнурительные войны Швеции и Новгорода. Эти войны обедняли страну, рушили торговые связи. На Корельской земле возводится ряд крепостей, в их числе Выборг. Известны также крепости Копорье и Орешек. Земли делятся и переделятся неоднократно. Но, основная часть корелы северо-западного Приладожья – под властью Новгорода, связана с нею экономическими, политическими, культурными интересами. Часть земли карел отходит под власть шведов, как, например, Выборгский погост. И делёж не утихает до конца XIV века. Корела страдает, находясь практически в постоянной боевой готовности, долго терпит. Новгород то упускает, то возвращает карельские погосты. Так сложилось новгородцам и карелам скрепить многовековую дружбу совместно пролитой кровью. Длилось это пролитие и в XV веке, до его конца (новгородский период).

За время всех военных перипетий был окончательно разрушен первобытнообщинный строй. Его сменил феодальный.

Изложение этих событий на картине жизни карел довольно грубыми мазками заимствовано из книги С.И. Кочкуркиной «Корела и Русь» (Наука, Ленинградское отделение, 1986год).

О том, что представляла собой Карелия ко времени падения Новгорода в конце XV века, даёт сведения книга Р.Б. Мюллер «Очерки по истории Карелии XVI – XVII в.в.» (Петрозаводск 1947 год).

Этот автор анализирует писцовые книги для податного населения Карелии и рисует картину жизни крестьян.

Так он отмечает, что «два района Карелии – Карельский уезд и Заонежские погосты были заселены исключительно крестьянским населением, вероятно, смешанным – карельским и русским». Земли эти принадлежали боярским феодалам, монастырям и, в незначительной степени, помещикам. Крестьяне занимались вдоль рек и озёр земледелием, скотоводством, рыболовством, охотой.

Деревни, чаще из одного двора, были далеки друг от друга, находились за 30-40 вёрст. Жилые обработанные места перемежались «диким лесом» и болотами. Сообщение между деревнями шло по воде с перерывами в осеннее и весеннее время.

Земли были малоплодородны, и население не могло прокормиться одним хлебопашеством. Земледелие было подсечным с переменой мест после истощения почвы.

Ко времени покорения Новгорода Москвой « вся земля в западной части Карелии и Заонежских погостах составляла собственность новгородских духовных и светских феодалов – бояр, монастырей, новгородского митрополита».

В других местах Карелии, а именно в Лопских погостах, откуда прибыли к нам на тверские земли карелы, господствовало мелкое крестьянское землевладение.

На землях феодалов крестьяне сеяли рожь, овёс, ячмень, реже лён. В боярщинах оброк владельцу уплачивался баранами, овчинами, сыром. Крестьяне держали лошадей, молочный и мелкий скот. Новгородские бояре в деревнях не жили. Управляли крестьянами ключники и посельские. Эксплуатация крестьян выражалась во взимании с них оброка («дохода»).

Больше дохода было натурального. Это либо доля урожая, либо пушнина. Доходы в разных вотчинах разнились, в иных – только пушнина, в иных – доля урожая (короба ржи, овса). Иногда доход платили либо белкой, либо лисицей, либо рыбой, либо деньгами.

Кроме дохода в пользу боярина взимались сборы на содержание ключников и посельских: «ключнику - четвертка ржи да «белка», посельскому - овчина, да четвертка ржи».

Ни один крестьянин не мог уклониться от оброка, все до одного переписывались правительственными агентами в целях раскладки податей. Единицы обложения крестьян в разных районах отличались. Так с промысловых земель в Лопских погостах налог продуктами местных промыслов: белками, куницами, соколами. Кроме того, в некоторых местностях, богатых болотной и ископаемой рудой, население вносило оброк продуктами сыродутного железа.

Все административные функции на местах выполняли приказчики феодалов. Они собирали оброк, следили за выполнением повинностей, а в случае нужды и судили.

Кроме податного населения в боярских вотчинах, в монастырских землях жили крестьяне, эксплуатируемые церковными феодалами. Как это происходило, трудно обрисовать за скудностью источников. Можно полагать, что крестьяне были задействованы скорее в форме «барщины», то есть в работах на монастырь: в пашенном земледелии, прокладке дорог, обустройстве в монастырском хозяйстве. Однако, крепостной зависимости от монастырей не было, фиксированного оброка не существовало. Главной формой работы на монастырь было трудничество. А монастырей было много: таких крупных, как Валаамский, Коневский, Муромский, Палеостровский и множество средних. Только в одном Новгороде: Юрьев, Хутынский, Вяжицкий и другие.

Монастыри и редкие церкви в погостах оказывали на карельское население положительное культурное и религиозное влияние. В условиях шведских интервенций они постоянно вели проповедь православия, распространяли святыни, иконы, передавая веру через примеры жизни подвижников благочестия, через внедрение в жизнь крестьян культуры быта, эстетики домашнего очага, опрятности, гигиены (необходимых медицинских знаний). Также монастыри и церкви проявляли заботу о повышении грамотности населения. В голодные годы, а их было множество, монастыри помогали крестьянам хлебом. Надо отметить, что нужда часто заставляла крестьян питаться суррогатами. Так в одной из крестьянских челобитных читаем: «Живём мы сироты меж озёрами и щелями и зыбучими болотами…, а питаемся сосновой корою и травою вахкою».

Карелы, а не только новгородцы, активно устремлялись на новые земли, на север и северо-восток Карелии. Так они проникали в лопские погосты, населённые лопарями, теснили их и, нередко, подчиняли себе, собирая с лопи «празги» (оброк за пользование угодьями).

Карелы активно занимались торговлей. Так, по документам «карельские дети» торговали с лопарями. Предметами торговли была земля и угодья, пушнина, рыба, железо. Лопари покупали в основном хлеб. Лопари же поддерживали торговлю между Поморьем (морской Карелией), Новгородом и Швецией.

Со временем карелы вытеснили лопарей из Поморья и севера Карелии на Кольский каменистый полуостров. Карелы Поморья сами очень нуждались в хлебе, и тут им на помощь приходил хлебосольный Соловецкий монастырь. Хлеб от монастыря карелы отрабатывали на соляных варницах монастыря по западному берегу Белого моря. В районах северной Карелии и Поморья господствовали промыслы: рыболовный, солеваренный, добывание слюды и жемчуга. На берегу Белого моря процветала добыча моржей и тюленей.

В XV веке существовало «5 родов карельских детей», в их владениях находились рыбные и звериные логовища.

Известно, что свою долю угодий члены рода могли в XV веке продавать, закладывать, передавать по завещаниям. Распространились в это время между карелами и русскими складнические отношения по совместному владению промысловыми угодьями. По сути, это были артельные отношения.

Карельские роды в XV веке не были одиноки в эксплуатации природных богатств края. С ними конкурировали бояре и монастыри. Не всегда отношения их были мирными. Были случаи изгнания боярских людей с промыслов, повреждение и удаление рыболовных сетей и прочего имущества.

Наступал активно на промыслы «карельских детей» и Соловецкий монастырь в Поморье. Впрочем, он наступал и на владения «боярских детей». В результате именно монастырь на Соловках стал крупнейшим феодалом Поморья. Работа на монастырских промыслах велась местными крестьянами. Применял монастырь и наёмный труд.

Для управления хозяйством монастырь в свои земли направлял приказчиков. Они руководили делами промыслов, нанимали работников, заботились об их прокормлении и снабжении.

С монастырских промыслов нанятые работники-карелы возили соль по реке и озеру Выг, далее – Онежскому озеру, Свири и Ладожскому озеру.

Торговля в поморских краях после промыслов имела очень большое значение. Отсюда следовала внешняя связь со Скандинавией и Архангельским, Двинским краем.

Итак, наиболее тесные связи с Новгородом были у западной Карелии и Заонежья, где и процветало барское землевладение. Север Карелии и Поморье бояр из-за скудости земли не привлекали. Здесь главенствовали монастырские феодалы. Среди них крупнейший – Соловецкий монастырь.

Как видим, на протяжении ряда веков, карелы и новгородцы не столько соперничали, сколько сотрудничали как в политике внешней, так и во внутренней жизни Новгородской республики вплоть до конца XV века, когда новгородские земли с Карелией вошли в состав Московского государства.