Тверская деревня

На престольный праздник Спаса Нерукотворного в пальцевском монастыре, в Богоявленской церкви села Никольского отпевали Анатолия Матвеева по-деревенскому прозвищу Матюха. О его смерти узнали в машине, на пути из монастыря, о чем сообщил никольский батюшка о.Фаддей.

Так и сказал: «Матюха умер. Надо поспеть к 12 часам его отпеть». Успели.

Без десяти минут 12 увидели у церкви машин 15-20 и необычно большую колонну людей, шедших за гробом Анатолия. Мелькнула мысль: «Вот это да! В лучшем случае меня человек 5 будут провожать, а тут больше сотни за покойником в храм идет! Прямо как героя его хоронят!»

Недавно еще он на своей машине к дому сетчатый забор нам подвозил из Рамешек: выручил, стало быть…

Не узнать его было: постарел, вид болезненный имел. Даже спросила: «Кто вы будете?» Ответил: «Матвеевой Гали мужик».

И вот этого мужика хоронила толпа народа, необычно для села Никольского большая…

Видать, любили его, уважали и в последний путь его пришли, приехали издалека проводить. А я что про него знаю?

Да, был на глазах в Никольском кряжистый, с виду серьезный, даже немного мурогий, хромой из-за протеза, небольшого роста мужик.

Хотя и любил, по слухам выпить и грубовато по случаю послать на три буквы, но пьяным видеть его не пришлось. На заборе у его дома мужики часто «висели», с хозяином любили «поболтать»; техника, бывало, стояла…

Помню его одну цитату, когда на литературную гостиную подвозил, на вечер поэзии: «Поэты! – Работать надо!».

Работал Анатолий на тракторе, на комбайне, на нем работая и ногу потерял… Была и еще одна травма: упал с комбайна – брюшину пропорол. Стал инвалидом, потом пенсионером. Дочек двух замуж выдал, зятя похоронил, внука и внучку растил, заболевшую жену выхаживал, на одной ноге по огороду «прыгал». И для всех в помощи был безотказен, обязателен, исполнителен на совесть.

Ну, а то, что при всем этом, любил выпить, т.е. русскую «нирвану» на букву «в» или «с» внутрь принять, так кто ж ее не любит из мужиков в России? Вопрос риторический, как и: «какой же русский не любит быстрой езды»… Действительно, и это любил наш Толя, на своей латаной перелатанной инвалидной белой машинке, позднее на «Жигулях».

А еще он любил технику, хорошо в ней разбирался, от самой малой до огромной. И никогда, никому не отказывал в ее ремонте. На своей инвалидке, а впоследствии и на «Жигулях» и без поднятия руки всех подвозил из Рамешек до Никольского.

Бывало, дачники с важным видом, мимо старух на дороге проносятся, а Толя всегда подвезет.

Уже посмертно узнала, что был он в совхозное время ударником труда, чуть ли не местным Кулибиным по всякой технике…

В церкви, правда, его не видела никогда. А вот в гробу он ее все-таки посетил. Так многие в наше время, крещеные православные только мертвыми в церковь вносятся. Что ж, такова реальность. Отучили в колхозно-совхозное время крещеных в церковь ходить.

Да и как не отучиться, коли ее закрыли, а трех никольских батюшек умертвили.

Несли наши крещеные свои кресты кто с молитвой, а кто без нее, а всё равно – христианами жили. Семьи любили, мужики в них кормильцами были, в войну матюхи все в окопах свою страду отстреляли, отсидели, отлежали, отумирали, а потом на полях деревенских дострадывали.

Так, деревенский герой нашего времени, свое отстрадал: от рака умер, от которого часто именно трактористы и умирают, на пенсии мало и пожив…

Удивил напоследок Анатолий тем, что огромную толпу народа на кладбище за собой увлек.

Значит любили, ценили, уважали его многие. Такое не просто по жизни заслужить, хотя и простым был мужик Матвеевой Галины. Убитая горем шла она в колонне людей, с трудом передвигаясь с помощью палки. Ее-то я, бывало, видела в церкви: молилась она за своего обреченного на смерть кормильца, сама уже тоже инвалид.

К чести сказать, собрали сельчане на похороны вдове вспомоществование по инициативе главы поселения В.В.Суворовой. Большой опыт у нее есть хоронить одиноких мужиков, умирающих от русской «нирваны» на букву «в» или «с», как и бедняков из дома престарелых. И приоденет их в новую одежонку, и гроб за счет администрации добудет, и на кладбище подвезет в казенной машине…

А уж местные деревенские мужики, непременно хорошую яму на никольском кладбище выроют, глубокую, с ровными стенками и не за бешенные деньги, как в городах, а умеренную плату, да за бутылку русской «нирваны» преимущественно на букву «с». Она крепче. С нее на душе у могилы легчает. Да и поминки как-то не напряженно проходят.

А еще хорошо, что наш батюшка Богоявленской церкви о.Фаддей в селе Никольское, всех деревенских героев и героинь в церкви отпевает, напутствует словами утешения и покойника и близких его в Царствие Небесное на вечное упокоение.

Дожили они до времени, когда живыми или мертвыми в храм стали возвращаться, во вновь восстановленную Богоявленскую церковь.

Дожил до этой поры и Матюха, раб Божий Анатолий.

Не чаял, наверное, ударник социалистического труда, что его с почтением будут провожать в мир иной, «идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная».

Т.Н.Кременецкая