Тверская деревня

В воскресенье 5 марта текущего года в церкви Знамения Памяти отца Питирима на литургии в селе Вырец было человек десять. В основном все дачники или городские люди с проживанием в деревне круглогодично. Ни одного коренного местного жителя не было: все таковые умерли. Стоять среди ближних было как-то неуютно, раздражающе: всякие иысли довольно нелюбовного плана лезли в голову, ну а при этом какая молитва? То ли волны какие-то от ближних исходили, то ли их биополя раздражали, а точнее знания об их жизни, устремлениях и поступках, но от греха осуждения хотелось бежать, дабы было куда в большой, почти пустой церкви.

Ноги сами понесли в пустой придел пророка Илии. Там топилась чугунная печь, пахло дымком, стояла церковная утварь (стол, шкаф), лежали на столе священнические облачения. Невысокие столбики-колонны, тесаны вручную, старый ржавый оклад богородичной иконы на подоконнике привлекали к себе внимание. Дотронулась до них, погладила с лаской и мыслью, что к старине прикасаюсь, подлинной, чудом сохранившейся, и от этого касания «уплыла» в воспоминания 90-х годов…

В приделе пророка Илии как и сейчас топится буржуйка, потрескивают ольхово-осиновые дрова, пахнет дымком, стоят в приделе человек 15-20 старух, один однорукий старик, один молодой парень, ну и персона автора стоит. Ни раздражения, ни осуждения в душе нет. Хотя и холодно, но уютно, с людьми стоять рядом радостно, чувство единения с ними греет, даже слеза порой навертывается, в носу от непонятной радости щиплет. Старухи, плотно закутанные в темные, редко цветные платки, в телогрейках, кафтанах, пальто, в валенках, редко в сапожках, стоят как солдаты на посту, не присядут. Их посошки стоят у облупленной от краски стены наклонно. Одна я в шляпке и куртке поролоновой, все присесть норовлю на стоящую сзади всех лавку.

Однако, всем можно присесть, когда идет исповедь. Рядом со мной так пересидело множество старых людей, и у всех них были свои скорби, свои «горя», как они говорили. У одной из них сын удавился, у другой на руках сестра, ослабевшая умом, сын пьющий; третью соседи в городе мучают, все больше в деревне живет. Да вот беда: в деревне ее ограбили, и, чтобы не кричала – в подпол бросили. Самую молодую из старых дети допекают дерзостями, грубостью и распутством. У кого-то сын из тюрьмы не выходит. Счастливые, похоже, в церкви не стоят. Счастливых среди старух, похоже нет.

Однако, после службы, глядишь, и посчастливели лица, глаза засияли, заблестели, суровые облики сделались добрыми, черты лица помягчали, улыбки (грустные, правда) появились. Желание поговорить друг с другом появилось. Старые взяли свои посошки. Расходясь уже, на чай к себе звали и по дороге домой душу в беседах открывали.

Всех их, ныне умерших, но живых в памяти, помянула, мысленно вновь увидела, стоящих или сидящих на лавке рядом. Какая-то сила цепко держала сознание на волне любви к усопшим: пестрой толпой стояли они перед глазами.

Но, в какой-то момент, в придел, как всегда быстро, стремительно, вошел батюшка о.Валентин с кадилом в руке с потухшими углями. Направился к топящейся печке за горящими и сказал мне, что умер о.Питирим.

О.Питирим был до о.Валентина в церкви Знамения нашим приходским священником. Он был иеромонахом, жил в доме при церкви и был первым в моей жизни батюшкой, который принял мою первую в жизни исповедь. Первую и последнюю исповедь и причастие он принял и преподал моей умирающей матери. О.Питирим крестил взрослых моих детей в Вырце, в Знаменской церкви. А теперь вот он, проживший чуть более полувека, умер… И теперь он Там, вместе со своими усопшими прихожанами Знаменской церкви, в инобытии… И он и все те, которые стояли когда-то рядом со мной в приделе пророка Илии…

Помню сильный, красивый голос нашего Питирима, помню его проповеди и выражение на Пасху: «Весна в прекрасности своей…». Помню его в светской одежде, в брюках и пиджаке, в кирзовых сапогах, шагающим пешком из Рамешек в Вырец.

Скольких комсомольцев и коммунистов привел он к вере? Сколько атеистов-интеллигентов обратил ко Христу? Неподсчитано. Неведомо.

Так вот, оказывается, для чего я сбежала в пустой придел Илии…, чтобы, значит, в нем снова встретиться с предстоящим на амвне батюшкой Питиримом, его прихожанами из деревень Тучево, Константиново, Погорелец, Язвица, сёл Никольское, Вырец и Рамешек. Да пустой ли он этот придел? Нет же! Не на пустом же месте объяли меня воспоминания, обступили образы дорогих людей, всплыли из кажущегося небытия светлые скорбные лица прихожан, казалось бы, исчезнувшего прихода…

Да никуда он не исчез в намоленном храме! Их молитвы впитали в себя стены храма. Ими полон воздух придела пророка Илии. В нем сохранилась Божия благодать, и она коснулась меня сегодня, 5 марта, в воскресенье 2017 года.

У Бога нет мертвых, у Бога все живы. И именно в церкви в любви соединяются души живых и усопших на божественной литургии при поминании их имен.

О.Питирим оставил при храме Знамения после себя своего ученика – будущего священника о.Валентина. В молодом парнишке (среди старух) он сумел зажечь огонек веры. Из юноши-хиппи в рваных джинсах и солдатской шинели (по моде времени), вырос, выучившись, замечательный батюшка, который и сообщил мне о смерти своего наставника о.Питирима. Вот уже более 20 лет он служит в Вырце практически при исчезнувшем приходе.

Исчезнувший приход в страшные для церкви 30-е годы 20 века не позволил властям закрыть Знаменский храм. В нем постоянно звучала молитва о России, ее защитниках и тружениках. При всей своей бедности прихожане храма содержали церковный притч, помогали в трудные годы своим батюшкам о.Георгию, о.Владимиру, о.Исайе. Последний погиб в лагере.

В относительно хорошем состоянии исчезнувшие сохранили храм до наших дней. После о.Питирима его наследник и воспитанник о.Валентин (Бонилья) служит так, что к нему съезжаются окрестные дачники из сел и деревень, Москвы, Твери и Питера.

Исчезнувший приход о.Питирима и о.Валентина сумел передать православную веру как эстафету многим дачникам и приезжим в округе. Теперь они составляют приход о. Валентина. От прежнего прихода осталась в живых только одна 89 летняя женщина из деревни Шеломец.

Люди ее поколения умели не только верить, но и жить по вере, унаследованной на уровне генов и воспитания от своих предков. Мы же, их сменившие дачники и неудачники еще только учимся это делать: верить и жить по вере. Кстати, 5 марта 2017 г. первый день недели Торжества православия. И все здесь рассказанное доказывает это Торжество.

Т.Николаева.