Тверская деревня

Отыскали в лесах «Домострой»

         Бабушка Аксинья и слышать не слышала, что была на Руси такая книжка как «Домострой», что написал её поп Сильвестр, что по ней жили русские семьи с XVI века. Книжки этой она не знала, но твердо знала, как дом строить, то есть жить семьёй. Научили   этому её родители, а тех – их родители, и так «Домострой» передавался из уст в уста, из века в век.

         В XXI веке о «Домострое» прочно забыли. А до этого в XX веке над ним глумились, в XIX веке над ним насмехались, и до такой степени разрушили свои дома-семьи, что и семей, и детей в них не стало. И стала огромная страна русская пустеть от людей.

         Вожди этой страны стали переживать, что им скоро управлять будет некем, работать будет некому, некому и воевать с соседями по планете. И решили вожди снарядить экспедицию вглубь России, отыскать в ней стариков и допросить их про то, как жить в семье следует, как семейный дом в порядке держать.

         Двинулась экспедиция эта вглубь лесов и болот Тверской губернии. Двинулась зимой на снегоходах, так как летом дороги там непроезжие. Стала искать стариков в засыпанных снегом деревнях. И отыскала древнего деда в деревне Замошье и древнюю старуху в деревне Заболотье. Отыскали их в избушках, полузасыпанных снегом.

         Как ни странно, но старики под снегом оказались живучими и даже веселыми и говорливыми. Старик, к примеру, из избы своей, в сугробы спускался по верёвке с чердачного окна и на лыжах скользил в село за продуктами. Старуха «пробила» тоннель в снегу с помощью чугуна с горящими углями. Вылезла из тоннеля на свет Божий и тоже скользила в село на лыжах за хлебом и лекарствами.

         В этой деревне спасение утопающих в снегу было делом рук самих утопающих. Никто никого не спасал, все занимались самоспасением.

         Вот этих-то самоспасённых стариков и стала допытывать экспедиция про то, как раньше люди множились и как в семьях больших жили.

         Старик, по имени Дорофей, приняв от экспедиторов дозу водки, сначала высмеял современных деревенских мужиков – «кормильцев», которые пасутся вокруг пенсии своих родителей и ленятся «мышковать» на стороне, то есть промышлять ремеслом.

- Безрукие ныне парни, ничего руками делать не умеют: ни бочонка для огурцов, ни санки для детей, ни топор насадить. А раньше нас этому с детства учили: сундучок мастера из поколения в поколение передавался.

- Это какой-же такой сундучок? – спросили экспедиторы.

- Да в избе он моей, у меня хранится. Вот пробейте траншею в снегу, к моей избе, я и покажу вам сундучок мастера.

Так и было исполнено. В сундучке хранились игрушечные бочонки, санки, лыжи, разные лопатки, вилы, косы, резная посуда, инструменты. К каждой игрушке описание, чертёж прилагались. Такой сундучок по мужской линии по наследству передавался. И прибавил Дорофей:

- Раньше мужик в семье главой, кормильцем был, всё умел делать, и дом построить, и всю мебель в нём сделать. Землю понимал, кормился от неё, а деньги на промыслах добывал. Головой в мастерстве хорошо работал, волю в тяжком труде тренировал, душу в церкви воспитывал, грамоте по «Псалтыри» учился. Науку жизни от стариков постигал.

         Отблагодарили Дорофея второй раз дозой водки и отправились экспедиторы из Замошья в Заболотье.

         Там они откопали из-под снега избу бабушки Аксиньи. Старуха обрадовалась гостям.

- Зачем пожаловали в болота наши? – спросила.

- Да мы, бабушка, секреты семейные найти хотим, толком про них ничего не знаем, как семью заводить, как её содержать, как её хранить. Помоги нам секреты эти отыскать.

- Да вы, судари, чайку сначала откушайте, угощение деревенское отведайте, а потом и посекретничаем.

Так и сделали, а потом стали Аксинью допытывать, когда мужиков нет, как в семье такую бабу воспитать, которая «коня на скаку остановит и в горящую избу войдёт», в войну вместо мужика пахать землю будет.

- А нас, девок, с детства не баловали. С малых лет к делу ставили: в няньки, в пастухи, в поварихи, в работницы в поле, в рукодельницы. Ежели руками не научить работать, то и голове ума не набраться. С детства за иглу, крючок, пряжу, коклюшки держаться учили.

Как обучат всему этому, как приданое нашьёт себе девка, так и замуж её поскорей выдавали, чтобы, значит, не испортилась, не засиделась, состарившись.

- А как выдавали, силой что ли? – спрашивали экспедиторы.

- Никаких тебе любовей, согласий или несогласий мы не знали. Подбирали нам пару родители по своему уму, своему разумению. И шли мы под венец по благословению родителей по послушанию им. Жили потом по послушанию мужу. Детей рожали, сколько Бог пошлёт, тоже по послушанию.

- А жили для чего, какой смысл в жизни видели?

- А мы его, этот смысл, с детства узнавали, от родителей, от батюшки в церкви. Он простой, этот смысл. От земли кормиться, Богу молиться, в Царствие Божие стремиться.

При этом Аксинья протянула руку к полочке и показала гостям книгу «Вразумитель», изданный в Российской империи в 1895 году.

В нём были поучения и наставления сельским прихожанам, как жить в царстве земном, устремляясь в Царствие Небесное. Это был «Домострой» XIX века.

Глаза экспедиторов округлились, начальник их заволновался и дал знак уходить.

В крестьянской избе в XXI веке продолжало жить что-то незримое, неведомое, но столь сильное и крепкое, что гости испугались.

Вскочив в снегоходы,  ринулись они заснеженными просторами в свои города с вестью, что нашли «Домострой»: он живёт в предании церкви, в душах глубоких стариков глухих деревень. О нём что-то слышали их дети, хотя по традиции жили по  нему. Внуки уже ничего о «Домострое» не слышали, а традицию попирают.

Задумались вожди, стали затылки чесать и размышлять: этак весь народишко нетрадиционно переведётся, управлять будет некем и нас защищать некому. Кто виноват? Что делать? Видать, домостроительству придётся снова учиться у церкви…