Тверская деревня

Фенология.

Соединились небо и земля

покровом снежным

Желанный отдых получив,

Из облаков рассыпались снежинки

нежные,

В сон землю – труженицу

погрузив.

Зима пуховым покрывалом скрыла

пажити

И льдом подернула речную синь,

Украсила деревья снегом сказочно,

Посеребрила инеем полынь.

Был долог зимний сон

и благостен

И краток солнечный восход.

Солнцеворот прибавил радости:

Наметился весны приход.

Весной круг солнца увеличился

И тени синие длинней,

Проталины земли улыбчивей

От ласки солнечных лучей.

Всё напряглось от ожидания

Тепла, дождей и ясных дней

Всё ближе, ближе час свидания

Земли с лопатою моей.

09.04.16.

*************

Уходит мир волшебный…

Уходит мир таинственный, волшебный

Мир знахарей, ведуний, колдунов.

Уходит труд крестьянский, подъяремный

И сказки дивные и быль веков.

Закроют ставни плачущие окна,

Наличники с ресниц слезу смахнут,

Дом осенит крестом соседка Фёкла.

Соседи струйкою к погосту потекут.

Еще одна остынет в доме печка,

Еще один забор от горя упадет,

Заноет, вздрогнув, глупое сердечко:

Еще одна деревня с карты пропадет.

март 2016.

***********

Руки.

Л.С.

Вот и наша Лиза умерла,

Опустел ее зеленый домик.

Стройной девушкой в него вошла,

А ушла согбенным старым

гномиком.

Много выдалось ему страдать

На одре на смертном одиноко

Много и по жизни бедовать,

Но слезой не увлажнялось око…

Сухи были серые глаза,

Узловаты трудовые руки.

Их не минула военная пора,

Ни сума и ни тюрьма, ни

муки…

Составляли круг ее докуки

Как и весь ее крестьянский род,

Серые глаза не знали скуки

И закрылись тоже без слезы,

Тихо ожидая час разлуки,

Отдыхали, лёжа на груди

Трудовые высохшие руки.

Л.С. – Лиза Смирнова.

**************

1 января 2015 г.

Покойник был проспиртован,

Он тихий в гробу лежал;

Рот скорбью нездешнею скован:

Бал кончен, окончен бал…

Выпито было немало

И съедено было невмочь.

Под утро уснул устало

В ту новогоднюю ночь…

Почил тракторист не за дело,

Он душу свою проиграл.

Доверил земле свое тело:

Свет выключен, кончен бал…

На тракторе ехал в могилу

Работник в последний путь.

Смотрели люди уныло

На эту привычную жуть.

Собаки брехали борзо

И даже выли подчас;

В деревне было морозно

В тот поминальный час…

**************

Смерть избы.

Вот юрина изба

смежила крылья на ночь,

Зажмурила глаза.

сомкнув ресницы сна…

И Юры нет давно:

в земле его усталость.

Изба еще жива,

на смерть предрешена.

Стоит она бочком:

на запад тянет печка,

и серою вороной в ней – печаль,

А юрина душа

как кроткая овечка,

Пасется в небесах,

Но стойла, всё же, жаль…

Упал его забор –

охрана и заклятье,

состарился и двор,

припавши на крыло.

Соседка ведьма

и ее заклятья, увы,

увы не действуют сквозь

пыльное стекло.

Она недавно в возрасте

созрелом,

увезена родными на постой, как

будто в санаторий, - в домик

престарелых,

где пропоют ей скоро «упокой»…

В ее остывшем доме

пиршествуют мыши.

Со всей деревни кошки

к ним идут…

Однако, (хорошо!), проклятий

мы не слышим:

исчез редут,

осыпался редут…

март 2016.

***************

Знахарке

Выбегает мышка из-под снега

И по снежной тропочке бежит,

Уплотнит ее путем пробега

И опять в избушку прибежит.

Тропка ей нужна не только

для пробежек

И для выходов в соседнее село:

Тропка ей нужна для убережек,

Чтоб не видело ее «одно окно».

Проживает за окном старуха – нечисть,

Ткать она умеет и добро и зло.

Может и мышей она калечить,

Если сглазит в мёрзлое окно.

За старухою идет ведьмячья

слава:

Знахарство у ней в роду.

Ходит к ней «однако»

православный Савва.

Не смущаясь, у деревни

на виду.