Тверская деревня

Странный человек

Поселился в деревне странный человек. Про него говорили, что он беглый монах, что он лодырь, потому что пишет стихи и сочиняет сказки. Короче, по деревенским меркам – больной человек. Поэтому его жалели и ему помогали, так как он был беден, одинок и как уже говорилось, странен. Ну а на Руси издавна любили странников и юродивых. В деревнях их привечали: зимой отогревали на русских печах, делились тёплой одеждой и даже в банях могли попарить. А уж накормить, да еды с собой в дорогу дать – это было первейшим делом. Также делом было и послушать рассказы странника и прорицания юродивого.

В одной из деревень и поселился такой странный человек. Ему добрые люди помогли избу бесхозную найти, подремонтировать её и даже русскую печь в ней вновь глиной обмазать и побелить. Звали странного человека странным именем – Мефодий. За это имя в нём и заподозрили беглого монаха. Ну, а то, что лодырем его считали за то, что стихи сочиняет и сказки пишет, так то заблуждением было. Мефодий умел столярничать и этим кормился. Особо не усердствовал так как семьи не имел.

Довольно скоро соседи Мефодия убедились в его странности. Так, он уверял, что сказки ему рассказывает русская печка, что её труба напевает ему песни и что и печь, и труба знают все новости в округе и ему обо всём сообщают.

Ну и повалил к Мефодию народ за сказками и новостями. Привезли ему подарки, гостинцы, порой и водку, и самогон. Кто что мог, от всей души. Мефодий расплачивался стихами, сказками и новостями. Дивился Мефодий на русскую печь, на её сказки и новости и навык обращаться к ней с вопросами:

– Как это ты, печь кирпичная, новости узнаёшь?

А печка ему отвечает:

Моя труба над кровлей всю деревню видит, а чего в округе не увидит, то дымы из печек других деревень по округе разнесут. Дымы в небе смешаются, новостями и обменяются. Новости в трубу залетят, в боров под трубой проберутся, скопятся в дымосборнике и на шесток высыпятся. Любую выбирай.

– А откуда ты сказки берёшь?

– Да от людей запоминаю. Сколько на моей лежанке старух и стариков с их сказками наслушались, столько и сказываю. Потом и сама научилась сочинять. Это вы нас, каменных печек, неживыми считаете, а в нас дух живёт, поэтому мы духовыми и называемся.

Не только с русской печкой разговаривал Мефодий, а и со святыми на иконах в Красном углу. Про всю свою жизнь им рассказывал, а порой и плакал, вспоминая тех людей, кого обидел. Это он делал, когда тоска, как шквал ветра, нападала на него. Поговорит он эдак с Николаем Чудотворцем, посоветуется с Сергием Радонежским, тоска и отойдёт от него.

Ну, а когда дрова в печке своё оттрещат, да синие огоньки с красных углей в трубу убегут, по избе тепло начнёт от русской печки разливаться, да самовар как кот заурчит, когда уйдёт из души Мефодия тоска, тогда вместо неё войдёт в неё сказка или строчка стихов. Мефодий их запишет. А вскоре и стук в дверь, принимай Мефодий гостей, подарки, гостинцы, рассказывай сказки, читай стихи. Так и жил странный человек в деревне, сделав спутниками своей жизни святых в Красном углу, русскую печку, ремесло столяра и служение людям своими способностями.

Как-то подступились к нему гости с вопросом:

– Откуда ты родом и такой странный? Все деревенские в город норовят убежать, а ты в деревню прибежал.

– Это не я странный, а вы, коли не зная, кто я, приняли меня приветливо, помогли дом найти, помогать начали, чем могли.

– Кто же ты?

– Я бывший разбойник, тюремный сиделец, который покаялся и в рай попал. Вот и живу среди вас как в раю.

– А почему у тебя имя такое странное? – допытывались гости.

– А потому, что в разбойниках я Федькой был, а как перекрестился, стал Мефодием.